День памяти Катастрофы в карантине или о роли современного государства

Массовые убийства и геноциды случались на протяжении всей истории человечества. Я убеждена, что Катастрофа европейского еврейства уникальна, но сегодня, когда весь мир находится карантине, я хочу обсуждать не ее отличие, а, наоборот, именно то, что связывает Катастрофу с новым временем и с современным государством.

Самое первое, что поражает нас в Катастрофе, - это ее масштаб.

Можно обсуждать то, насколько большое количество жертв в Первой и Второй мировой войне обусловлено применением именно нового технически более совершенного оружия. Но в Катастрофе европейского еврейства современная техника не играла большой роли. Железные дороги и газ "Циклон Б" конечно сильно облегчили задачу палачей, но они могли бы обойтись (и во многих случаях обходились) и без этого. А вот без развитого бюрократического аппарата современного государства с большой вероятностью их гнусные смертоносные усилия были бы не так ужасающе эффективны.

Государство — это инструмент. Инструментом, например, молотком, можно забивать гвозди и строить дом, а можно при погроме разбивать головы младенцам. И чем сложнее инструмент, тем больше пользы или вреда он может принести.

Приведу несколько примеров:

* Государство может принудительно изолировать миллионы своих граждан, чтобы, как сегодня, спасти их от пандемии "Корона-вируса", или может, наоборот, не дай Бог, концентрировать этих граждан в лагерях уничтожения.

* Государство может добывать и хранить (иногда против желания самих людей) их личные данные, чтобы потом помочь спасти кого-то, например, от заражения Коррона-вирусом или в случае необходимости срочного переливания редкой группы крови. Или же, не рядом будь помянуто (как у нас говорят, ле-авдиль), использовать такие данные как, например, приснопамятную пятую графу в паспорте, чтобы знать, кого обречь на немедленное физическое уничтожение или, по меньшей мере, не принимать на работу.

* Государство может обеспечивать инвалидам и сумасшедшим помощь, без которой они бы сами не выжили или стали бы непосильным грузом для своих близких. Но некоторые бывшие советские граждане преклонных лет (те, кого сегодня называют "группой риска") помнят, как после войны государство решило, нет, не уничтожать инвалидов (как уничтожали сумасшедших в Рейхе), а просто держать их взаперти в жутких условиях, чтобы те не портили общей благостной картины государственной заботы о людях.

* Государство может обеспечивать уход за детьми и их образование, а может диктовать родителям кто с кем и когда имеет право этих детей заводить, как воспитывать и чему учить (за примерами далеко ходить не надо, китайские ограничения рождаемости гораздо ближе к нам, чем расистские законы Рейха).

* Государство, как ограниченная система, должно полностью контролировать свои границы, впуская и выпуская людей в соответствии со своими требованиями. Оно может способствовать добровольному притоку новых граждан, например, как это делает израильский Закон о возвращении, предоставляя евреям всего мира право на гражданство и денежную помощь - "корзину абсорбции". И государство может действовать насильно и выселять, или, наоборот, не выпускать заграницу своих жителей (обе эти стратегии были опробованы нацистами).

Все перечисленные выше примеры относились к техническим возможностям государства в области планирования, идентификации, перемещения, концентрации, содержания и, когда речь идет о Катастрофе, уничтожения людей.

Но кроме чисто технических возможностей, у современного государства есть и очень важная идеологическая роль.

Опять приведу для начала положительный пример. Я помню, как при всех трудностях абсорбции (иногда вызванных именно общением с бюрократией, которая как раз должны была нам помогать) меня до слез трогали плакаты, висящие на улицах разных городов: "Улыбнулся - абсорбировал!". Всем и так было известно, что Израиль ставит себе задачу собирать евреев диаспоры и облегчать их интеграцию, а верующие евреи хорошо понимали смысл процесса "Киббуц галует". Поэтому главным посылом этих плакатов была пропаганда того, что алия — это хорошо для Страны и полезно для израильских граждан, даже если в краткосрочной перспективе требует от них некоторых усилий. А нам, олим, плакат напоминал о том, что здесь нас ждут и нам рады.

Вернемся к Катастрофе. Бытовой антисемитизм существовал всегда. Но когда он стал государственным, то получил еще, как минимум, два новых измерения. Во-первых, ксенофобия приобрела официальное одобрение. Евреи выводились из общества равных и полноправных граждан, и даже вообще людей. Они более не только не охранялись законом, но и напрямую им преследовались, что снимало все прежде сдерживающие антисемитизм ограничения. Как писал Высоцкий: "Да это ж такое везение, братцы, - теперь я спокоен - чего мне бояться!"

Во-вторых, еврей из личного врага обывателя и его семьи превратился в угрозу государству и народу, то есть угрозу тому, что патриот должен ценить выше своих личных выгод. Поэтому уничтожению евреев способствовали далеко не только антисемиты или люди, извлекающие из этого личную пользу (или действующие под угрозой наказания). Известно, что были офицеры СС, которым была глубоко противна их роль в убийстве женщин и детей, но которые считали для себя необходимым выполнять свои обязанности не за страх, а за совесть. Ими двигали не карьерные или другие личные соображения (например, спасение от тягот Восточного фронта), а превратно понимаемая ими "честь офицера" и сознание, что это необходимо для блага государства.

* * *

Конечно, приведенные примеры далеко не исчерпывают роли государства. Так, я намеренно не коснулась темы отношения государства к экономике, которая по отношению к Катастрофе кажется мне второстепенной, хотя некоторые исследователи считают в данном вопросе определяющим является именно соединение нацизма с социализмом. Однако вопрос допустимого и желательного государственного вмешательства в экономику очень важен для нас с вами для выхода из нынешнего кризиса, вызванного пандемией "Корона-вируса".

Я надеюсь, что приведенных примеров достаточно для того, чтобы понять, что современное государство превосходит по силе и возможностям государства прошлого так же, как превосходит счеты мощный современный компьютер. И так же, как компьютер предназначен только для выполнения, а не для постановки задач, и, тем более не для того, чтобы ронять его кому то на голову, так и государство, как тень из сказки Шварца, должно знать свое место.

Государство не приплывший к нам откуда-то левиафан, это институт, который не может действовать самостоятельно, но только с нашей помощью. Все, что делает государственный чиновник - он делает нашими руками, используя наши налоги и для выполнения решений избранного нами правительства,. Поэтому мы в ответе за его действия. Ведь не зря немцам пришлось каяться за вину в Катастрофе всего немецкого народа и их государства.

Сегодня, в День Катастрофы много раз будет произнесены слова о важности государства Израиль для того, чтобы Катастрофа не повторилась. Но общественное обсуждение цели и смысла возрождения нашего еврейского государства не может сужаться до этого минималистского штампа. Если мы только им и ограничимся, то ментально воспроизведем позицию узника концлагеря, который вынужден сосредотачивать все свои силы на одном только физическом выживании. Сегодня мы говорим только о том, какими опасностями грозит нам отсутствие государства. Но остальные 364 дня в году мы можем и должны обсуждать как еврейское государство может помочь нам улучшать наш мир и приближать его к еврейскому идеалу.

20.4.2020