Пилите, Шура...
Несмотря на заявления о том, что вряд ли до выборов удастся заключить какое-либо соглашение, Перес и Барак продолжают переговоры с Арафатом. Зачем? На что они надеются, продолжая переговоры под непрекращающийся обстрел Гило, под непрерывные похороны все новых жертв Осло?
Помните, как у Ильфа и Петрова в "Золотом теленке" Паниковский уговорил Шуру Балаганова украсть гири? Паниковскому не нравились длинные и сложные комбинации. Он хотел разбогатеть быстро и без особых усилий. Он вообразил, что гири золотые, и они с Шурой начали их пилить. Довольно скоро Паниковский понял, что ошибался, но продолжал приговаривать: "Пилите, Шура, пилите...". Он боялся того, что с ним сделает Шура, когда поймет ошибку. Простоватый Балаганов не понял, пока не допилил до конца. Тогда он взял половинку гири и больно ударил ей Паниковского.
Барак и Перес, искренне верившие в золотую гирю мирного процесса, напоминают старика Паниковского. (Если же у них имелись подозрения о том, на кого будут направлено выдаваемое ими оружие, то их следует привлечь к уголовной ответственности как виновников сегодняшнего разгула террора.) Им говорили - чудес не бывает, гиря не золотая, террорист не станет следить за порядком. "Проверим", - отвечали "архитекторы Осло". И проверили - передали террористу треть Иудеи и Самарии. Тогда бомбы стали взрываться в Хадере и Тель-Авиве. "Дали мало", - сказали сторонники Осло и добавили ещё территорий и еще ружей. В нас стали стрелять. Стало невозможно ездить по дорогам. Стреляли не только на территориях, но и по Иерусалиму. В террактах стали не скрываясь участвовать и израильские арабы и "полиция" Арафата. Даже самые оголтелые шаломахшавники закричали: "Нет партнера! Не с кем договариваться!". "Пилите, Шура, пилите", - продолжал успокаивать нас нобелевский лауреат, - "Ведь альтернатива миру - война, а премию мы получили за мир. Надо пилить, то есть договариваться, пока не наступит, наконец, окончательное решение, то есть постоянное урегулирование". Шура начал что-то смутно подозревать и попросил Барака освободить место премьера. Но ведь так хочется верить, что гири золотые! "Пилите Шура, пилите, ведь Барак еще ничего не отдал", - бубнит пресса, стараясь заглушить препирательства Переса с Бараком: "А ты кто такой?" - "А тебя девушки-избиратели не любят!"
Шура все еще пилит, но это ему все меньше нравится. Перес и Барак предлагают арабам Иерусалим, но Арафату этого мало, он хочет возвращения беженцев. Арабы распахивают Храмовую гору бульдозерами, выкидывая на свалку двухтысячелетние доказательства нашего права на эту землю. Деятели культуры, левые и правые, евреи и неевреи, в ужасе от этого варварства - разрушения уникального всемирно-исторического памятника. Даже такие идеологи постсионизма и соглашения Осло, как А.Б. Иегошуа, протестуют против тотального разрушения нашей истории и угрожают положить Бараку белый бюллютень. Даже Иоси Сарид, левей которого только стенка, признает, что возвращение арабских беженцев означает конец Израиля. Не понятно с кем и о чем договариваться. Паниковский страшно нервничает: что будет, когда Шура Балаганов все поймет?
Я не люблю насилия. Я не хочу, чтобы, когда Израиль будет распилен надвое, прозревший Балаганов рассвирепел и ударил со всей силы Паниковского. Мне хочется крикнуть: "Шура, хватит пилить, пора расстаться с золотыми иллюзиями. Дай этому вздорному больному старику, которого не любят девушки, трусливо убраться восвояси, а гиря пусть остается недопиленной. Шура, скоро 6 февраля, пора идти на выборы, командовать парадом будешь ты!"
01.2001
(написано к выборам 2001г.)
|
